Часть вторая. Властитель.
Глава 1. "Под влиянием чумы".
Шел 221 год до нашей эры.
Правитель Дома Юлиев, Тиберий Мощный находился «под влиянием чумы». Весь мир,
цивилизованный и варварский, внимательно следил за Красной державой,
руководимой тяжело больным лидером. Так, некогда, англичане наблюдали за
Шотландией, и ее прокаженным королем, великим Робертом Брюсом.
Эпидимии еще никогда не
стучались в ворота юлианских городов, поэтому никто не знал, какое решение
будет наиболее верным. Правитель отдал распоряжение о
строительстве в охваченном болезнью Скаллабисе системы канализации. А
для наведения порядка в этот только что взятый город вошел принц Кезон Флориан
(один из двух членов Семьи, что после долгой осады взяли Пальму). Он сделал это
добровольно.
Две другие армии
двинулись на мятежную Кордубу. Тиберий контролировал их перемещение, но не
спешил лично возглавить, дабы не занести в ряды войск смертельную болезнь.
Тем временем, ситуация
развивалась в соответствие со стратегическими линиями, намеченными еще Амулием
Честным. От своего покровителя, Тиберий получил не только обширную державу и
значительные по численности войска, но и ряд военно-политических проблем.
В районе готского
поселения на берегу Балтики (место гибели несчастного Мания) Кассий Траян дал
битву армии Гундахара. И победил!
Однако радость триумфа
над старым и мощным врагом омрачило известие о героической гибели Кассия.
Увы, потеря оказалась
роковой. Лишившись полководца, юлианская армия была атакована Гундахаром и
разбита. Ситуация на германском фронте вновь стала опасной. Хорошо еще, что
соседи-бритты сохраняли дружественный нейтралитет.
В Спарте, после
изнурительной осады, не выдержали илоты. Они восстали, свергнув наместника
власть Фокиона Урода и его гоплитов. Затем, доведенные
до отчаяния люди, толпами кинулись на осаждающий юлианский корпус – и стали
жертвой наемников Герия. Спарта была взята.
Поскольку в городе
образовался некоторый излишек войск, Герий Траян подумал о целесообразности
экспедиции на Крит (старый прожект Амулия Честного).
Однако, по дороге в порт, войско наткнулось на скрывавшегося здесь Фокиона, и шайку его шпионов.
Преступники немедленно были рассеяны и уничтожены. О Фокионе Уроде
с тех пор никто ничего не слышал.
Далее, юлианское войско
высадилось на Крите. В административном центре острова размещался совсем
небольшой гарнизон, и можно было смело штурмовать город. Но прикомандированный
к экспедиции дипломат, желая отличиться, провел переговоры с мятежными
критянами на предмет их сдачи.
Что же, те передали, что
согласны, за семь с половиной тысяч динариев.
Это были огромные деньги
за ничтожную Кидонию. Но недотепа-дипломат,
на свой страх и риск, подписал договор с хитрецами, и город открыл свои ворота.
Увы, на следующем ходу
критяне восстали и передались фракции греческих городов.
Как утверждал один
древнегреческий философ: «Все критяне лгут». Что же, он сам был родом с этого
острова, и знал, что говорил.
Более того, собравшиеся с
силом греки напали на наш, ошеломленный от такого обмана, экспедиционный корпус
и полностью уничтожили его.
Гневу, и без того тяжело
страдающего, Тиберия не было предела. Он
распорядился о посылке на кораблях из Патавии карательного войска во главе с
членом Семьи (имеющим право вербовки наемников).
Зато радостное сообщение
пришло из Скаллабиса. После строительства очистных сооружений, город быстро
сумел победить страшную болезнь. Да и, по данным разведки, карфагенская
Кордуба, где, как известно, такие сооружения уже имелись, давно уже избавилась
от эпидемии.
Значит, болезнь скорее
проходит в городах, уделяющих внимание гигиене. Это давало Правителю надежду. И
он присоединился к осаждающей Кордубу армии.
После длительной осады,
город был взят. Тиберий Мощный желал открыть эру милосердия, отказавшись от
мстительной политики Амулия. Поэтому он даровал жителям города прощение. А
часть осаждавшей Кордубу армии (и без того весьма значительной), отправил к
Новому Карфагену – столице Иберийской фракции (по иронии судьбы, Кордуба, после
захвата Северной Африки Сципионами, стала столицей Карфагенского Дома, а Новый
Карфаген был главным городом иберов).
Там, уже давно топталось
небольшое войско союзников-нумидийцев (взять город, где засел довольно сильный
гарнизон, они, понятное дело, не могли). Но теперь Тиберия уже не устраивала
данная ситуация. Дипломаты Иберийского Дома бродили по своим прежним землям и
подстрекали народ к беспорядкам. Во избежание мятежей, данную фракцию надлежало
полностью присоединить к Юлианским владениям. Новый Карфаген был осажден и взят
штурмом.
Но Кордуба принесла
Тиберию пренеприятный сюрприз. Карфагеняне восстали (в который уже раз) и
выбросили из города Правителя со всем его отрядом.
Эта акция имела весьма
печальные последствия для всего нашего мира. Тиберий Мощный решил, что
милосердие – отнюдь не лучшая политика. «Побеждает тот, кто всех жесточе».
С малым войском Глава
Дома Юлиев лично взял Кордубу приступом, проведя в городе весьма жестокие
зачистки подозрительных элементов. В бывшей карфагенской столице воцарилось
спокойствие. Отныне, политика репрессий в только что взятых поселениях была
предписана юлианским полководцам в качестве обязательной меры. Первой жертвой
этого эксперимента явилась Кидония, взятая таки новой
экспедицией. Мера показала столь благотворные последствия, что высвободившееся
войско смогло вскоре направиться на Родос, где находились огромный греческий
город и Колосс Родосский – одно из семи чудес света.
Между тем, от Сената
поступали очередные «задания», в основном, касающиеся блокирования вражеских
портов. Дабы не стать жертвой интриг,
правитель выполнял их неукоснительно. Однако, «господа-сенаторы»,
кажется, забыли слово «спасибо». Из Рима поступали сообщения, что Тиберий
превратился в излюбленный объект олигархического злопыхательства.
И, более обнадеживающие известия – настроения в народе заметно изменились,
популярность Дома Юлиев среди римского плебса стремительно идет в гору.
А следующий год
ознаменовался великой радостью для Красной Державы – Тиберий Мощный был здоров.
Чума отступила!
(Продолжение следует).
Алексей Фанталов.